"Великий пост"

Приближался Великий пост. Ждали мы его даже с некоторым замиранием сердца: как-то пройдет он в новой обстановке, в чужом храме? Грустно было нам в Прощеное воскресенье, когда собрались мы к прощеной вечерне. Как непохожа она была на наши толмачевские вечерни. Служил о. Петр, пел один левый хор, которым управлял Михаил Максимович, так как была его неделя. Он мычал слова стихир и пение получалось неторжественное. Вечерня кончилась очень скоро. После нее о. Петр, Батюшка и о. Иларион встал под солеей, а весь народ стал подходить к ним, в то время как певчие пели «Да воскреснет Бог» и т. д. Напутственного слова на Великий пост не было. Все было просто, не торжественно и грустно. Батюшка молчал, он не был здесь хозяином и не мог наводить своих порядков.

После вечерни мы все собрались у Батюшки на Воробьевке заговеться на Великий пост. Помню, что это собрание было особенно торжественно, точно хотели восполнить то, чего не хватало нам на вечерне.

Первая неделя поста против моего ожидания прошла довольно хорошо. В Чистый понедельник к утрене и часам приехали Батюшка и матушка и собрались все толмачевцы, хотя служил о. Петр.

Батюшка решительно встал на клирос, Михаил Максимович стушевался и хором стала управлять матушка, чтение в свои руки взяли толмачевсие чтецы, и у нас пошло полное уставное толмачевское богослужение. Все исполнялось так истово, полно, хорошо, за исключением только кафизм, что невольно забылось, что мы здесь не дома. Даже о. Петр как будто был доволен этим богослужением. Он тоже появлялся на клиросе, подпевал, делал какие-то указания, но потом быстро исчезал в алтаре, или звенел ключами, с которыми не расставался, где-нибудь в другом конце храма. Таким образом были отслужены утреня, часы и вечерня и даже молитвы перед началом Великого поста были прочитаны. «Вот у нас какая была монастырская служба», — улыбался о. Петр, когда подходили мы к нему под благословенье. Грустно было только вечерами, когда читал один о. Петр. Читал он не особенно разборчиво, точно у него была каша во рту, или точно его длинные усы и борода мешали ясности произношения. Так жаль было, что Батюшка не читал канона, потому, что о. Петр ни за что не уступил бы ему своего права чтения, он очень любил сам служить.

Вторая неделя была дежурной неделей Батюшки. Она прошла очень оживленно. В храм приходило много народу. Батюшка служил, читал по вечерам поучения Иннокентия Херсонского, а по утрам взялся за давно им оставленного Лествичника. Много было говельщиков, и не только толмачевцев, так как слава Батюшки все росла, и он приобретал все больше почитателей и духовных детей.

На третьей неделе наступило затишье. Батюшка отдыхал у себя на Воробьевке, в храме служил о. Петр, толмачевцев приходило мало, в храме было пустынно и уныло.



Поделиться:

Вера Владимировна Бородич

Vera Borodich tРодилась она в 1905 году в Москве в семье служащего. Училась в гимназии, окончила среднюю школу, Ленинградский государственный университет (факультет языкознания), аспирантуру. Вера Владимировна Бородич стала видным специалистом по славянским языкам.

Вот как вспоминает сама Вера Владимировна о том, как она стала прихожанкой Толмачевского храма:  

«Двенадцати лет стала я интересоваться религией, ходить в церковь, читать Евангелие. С шестнадцати лет ходила в храм Христа Спасителя, познакомилась с отцом Александром Хотовицким* и стала его духовной дочерью. После его ареста в 1922 году я осталась без духовного руководства, охладела к религии, однако ненадолго.

Подробнее...

Оглавление