Отзыв Ольги Сергеевной Четверухиной о вечере памяти о. Илии Четверухина

25 октября в Толмачах состоялся вечер, посвященный 100-летию начала служения в храме о. Ильи Четверухина.

И первое, о чем мне хочется сказать, это тесная связь между храмом и о. Ильей, которая явно прослеживается и не прерывается до сих пор.

Начну с первого молебна в тогда еще совершенно разрушенном храме 18 декабря 1992 года. В тот день исполнилось ровно 60 лет со дня гибели священномученика Ильи в Вишерском лагере. В то время о. Николай Соколов совершенно не был знаком с биографией отца Ильи, и дата первого служения никак не связывалась с его судьбой. На эту службу пришли тогда мой папа Сергей Ильич, его брат Николай Ильич и мы с мамой. Я помню, как папа и Николай Ильич были потрясены этим совпадением. Конечно, они сказали об этом отцу Николаю, и была отслужена панихида по отцу Илии.

Второе чудесное совпадение произошло уже со мной. Божьим промыслом я поступила на работу в Большой дом - министерство среднего машиностроения, теперь Комитет по атомной энергии. Окна моего кабинета выходили на Большой Толмачевский переулок, что очень утешало меня с первого дня моей службы, так как я отлично видела и наш бывший дом, и обрубок храма, окруженный сплошным забором. Частенько в обеденный перерыв я ходила вокруг него в надежде проникнуть внутрь. И однажды мне повезло,- я заметила открытую калитку и решила: «Будь, что будет, зайду, не убьют же меня». Вошла и стала обходить вокруг разрушенного храма. Дойдя до южных дверей, увидела, что они открыты. Конечно, я не могла не войти. Внутри был полный разгром, и какие-то люди что-то делали, ходили, измеряли. Они с недоумением воззрились на меня, а я их спросила, что они делают. К моему удивлению, они не прогнали меня, а ответили, что хотят восстанавливать храм и делают обмеры. На что я им возразила: «А зачем, ведь в нашей семье есть чертежи храма?» Тут, я думаю, настала их очередь поразиться. Так началась дружба нашей семьи с восстанавливаемым храмом. Конечно, они воспользовались и чертежами и фотографиями храма, которые хранились в нашем архиве.

А теперь обратимся к дате этого знаменательного вечера. 25 октября… Накануне, 24 октября исполнилось 110 лет со дня дьяконской хиротонии отца Ильи, а 26 октября – 89 годовщина его ареста. Все эти совпадения, очевидно, не случайны и говорят о несомненной связи о. Ильи со своим любимым храмом. Уверена, что он смотрит на нас и радуется тому, что храм так прекрасно восстановлен, что в нем хранятся такие великие святыни, идет такая благоговейная служба, поет дивный хор. И как тут не сказать: «Слава Богу за всё!».

Теперь вернемся к вечеру. Он был подготовлен с большим уважением и любовью к отцу Илье, его матушке Евгении, приходу храма. Автор сценария и режиссер Таня Черепанова сумела найти и выделить самые главные моменты из жизни храма и семьи отца Ильи и воплотить их на сцене с детьми из воскресной школы и взрослыми прихожанами храма. Музыкальный редактор Елена Курантова очень удачно нашла музыкальное сопровождение. Всё было уместно и соответствовало содержанию. Руководитель воскресной школы Лиза Тихонова ответственно, с вниманием к каждой детали, организовала мероприятие. Милые детки так чутко и по-взрослому передали переживания, горести и радости тех, о ком говорили! Все так искренне, вдумчиво и старательно трудились, вложили в эту постановку свою душу. И результат получился просто замечательный.

Первоначально планировалось, что я в заключительном слове добавлю что-то к уже сказанному. Но атмосфера в конце представления была настолько эмоциональная, что рассказывать что-то было просто невозможно, и я могла только благодарить и восхищаться увиденным. Мне и сейчас кажется, что самое главное было сказано. Но, все-таки есть ещё один эпизод в жизни отца Ильи, о котором просто необходимо знать.

Речь идет о том, что во время учебы его в средних классах гимназии  произошел между гимназистами разговор о религии. И все они дружно заявили, что не верят в Бога. При этом нужно иметь в виду, что у них был обязательный урок Закона Божьего, они регулярно ходили в церковь, пели на клиросе. И только один гимназист – Илюша Четверухин - сказал громко: «А я верую!»

В этой сцене отразилось три очень существенных аспекта: во-первых, будущий протоиерей сщмч. Илия, ещё будучи мальчиком, твердо заявил о своей вере. Во-вторых, он не побоялся встать против всего класса и проявил мужество. И, в-третьих, мы видим, что вера среди гимназистов отсутствовала. А эти мальчики, безусловно, отражали мировоззрение своих семей. И мы можем сделать вывод об уровне религиозности в дореволюционном обществе вообще. После этого уже не вызывает удивления такой мгновенный поворот к безбожию и отречению от царской власти. Всё это было подготовлено за последние десятилетия существования царской России.

Мне хочется поделиться также двумя новыми фотографиями, которые появились в последнее время. В архивах ФСБ я ознакомилась с личными делами отца Ильи и его сына Серафима Ильича, автора повести «Моя радостная и грустная юность», которая очень обогатила и украсила книгу «Слава Богу за всё». Эти новые портреты не нуждаются в комментариях. Они никого не оставят равнодушными.

В заключение хочу еще раз поблагодарить всех, кто принимал участие в создании литературно-музыкальной композиции о сщмч. Илии и Толмачах.